Что наша жизнь - еда

Пищевые отравления, инфекционные заболевания, просто подорванное здоровье — вот цена, которую человечество во всей своей истории платит за стремление поесть повкуснее и подешевле.

В прошлом бедняки гибли от зараженного зерна и прочих негодных продуктов на фоне общей антисанитарии. Богатых же губили профессиональные ухищрения поваров. На пирах полагалось удивлять гостей диковинными блюдами, и некоторые кулинары экспериментировали с красителями, чтобы придать яствам необычный цвет. В частности, уксусно-медная соль (ярь-медянка) могла окрасить мясо или дичь в приятные глазу оттенки зеленого, а заодно отправить пирующих на кладбище.

Некоторые средневековые предприниматели откровенно жульничали. Белый хлеб был дорог и считался продуктом для знати и богатых горожан. Пекари, желавшие сэкономить, осветляли ржаной хлеб с помощью извести или мела. Однако попавшихся мошенников ждала суровая расплата. В Швейцарии, например, провинившихся поваров и пекарей сажали в клетку, которую вывешивали над выгребной ямой.

В Англии возникла целая индустрия, поставлявшая поддельные или слегка подпорченные продукты, которые всегда находили сбыт. В 1771 году шотландский писатель Тобиас Смоллет писал о своем опыте пребывания в британской столице: "Хлеб, что я ем в Лондоне, представляет собой вредную смесь из мела, квасцов и костного праха, лишенную вкуса и вредную для здоровья. Добрые люди прекрасно осведомлены обо всех этих добавках, но они предпочитают такой хлеб обычному, потому что он белее. Так они жертвуют вкусом и собственным здоровьем во имя внешнего вида, а пекарям и мельникам приходится травить их самих и их семьи, чтобы не лишиться заработка".

Лондонские пекари добавляли в хлеб глину, картофельные очистки, опилки, чтобы буханки оказались тяжелее. Если же хлеб пекли из испорченной муки, кислый привкус устраняли добавлением карбоната аммония. Впрочем, пивовары могли дать пекарям сто очков вперед. Чтобы добиться изысканного горьковатого привкуса, в пиво добавляли стрихнин.

В 1820 году проживавший в Лондоне немецкий химик Фридрих Аккум выпустил книгу, потрясшую современников. Он заинтересовался химическим составом пищи, продаваемой на улицах британской столицы. Результаты исследования повергли его в ужас.

Ученый, в частности, выяснил, что многие лондонские торговцы чаем подсовывают покупателям уже использованные чайные листья, придав им товарный вид. Предприимчивые дельцы скупали использованную заварку в отелях и кафе, а потом подвергали ее сложной обработке. Сначала заварку кипятили с железным купоросом и овечьим пометом, затем добавляли промышленные красители — прусскую лазурь и ярь-медянку, а также обыкновенную сажу. Высушенные "вторичные" листья выглядели как новенькие и шли на прилавок. Некоторые торговцы и вовсе продавали чай, состоявший из каких угодно листьев, кроме чайного.

Также Аккум установил, что производители темного пива для улучшения вкусовых качеств напитка использовали вещество под названием "горчинка", в котором содержался все тот же железный купорос, листья кассии и ряд других малосъедобных добавок. Муку, как оказалось, мешали с крахмалом, а красное вино подкрашивали соком черники или бузины. Но хуже всего дела обстояли со сладостями вроде леденцов и желе. В них производители нередко добавляли свинец, медь или ртуть, чтобы придать красивый цвет. Оно и понятно, ведь сладости должны выглядеть привлекательно для детей.

В 1860 году парламент Великобритании принял Акт о добавках в пищу, запрещавший наиболее опасные упражнения с продуктами питания.

В США ситуация развивалась схожим образом, но американцы предложили более радикальное решение проблемы. Писатель, журналист и социалист Эптон Синклер семь недель инкогнито проработал на знаменитых чикагских скотобойнях, после чего в 1905 году опубликовал роман "Джунгли", в котором в самых мрачных тонах описал особенности пищевой промышленности, включая жуткую антисанитарию и постоянные попытки сэкономить на качестве. После выхода книги потребление мяса в США упало почти в два раза.